Бизнесмен Геннадий Корбан возглавляет общественный совет при мэре Днепра Борисе Филатове. Тем не менее, его называют самым влиятельным человеком города. Журналисты фиксировали, что именно к нему на переговоры приезжают люди, которые выигрывают тендера на коммунальные услуги в городе, занимающиеся мусором и парковками, а также строительным бизнесом.
Долгие годы Корбан ассоциировался в городе с интересами группы Приват и Игорем Коломойским, но несколько лет назад они разошлись. И теперь Корбан самостоятельный игрок, работающий в одной связке с мэром города Борисом Филатовым.
И вот на прошлой неделе в СМИ появилась новость, что к окружению Корбана пришли с обысками правоохранители. Сам глава наблюдательного совета города не только подтвердил эту информацию, но и обвинил в этом президента. По его словам, так окружение президента пытается заставить Бориса Филатова сняться с выборов.
Что стало поводом для обысков, почему Корбан винит в этом президента и кто к нему приходил на переговоры с “интересным предложением”, бизнесмен рассказал в интервью Буквам по скайпу. А также о электоральной картине в Днепре перед выборами, почему они разошлись с Коломойским и как олигарх испортил отношения Филатова и Корбана с президентом Зеленским, почему он больше не общается со своим адвокатом Андреем Богданом и многое другое.
Ко мне пришел Кисель и сказал “Мы предлагаем, чтобы Филатов не участвовал в выборах”
– На прошлой неделе прошли обыски у близким к вам людей. Почему вы считаете, что это целенаправленные действия власти против вас?
– Очевидно, Зеленский (больше некому) дал команду Венедиктовой и Баканову начать потрошить бизнес, который находится около меня, моих друзей.
– Давайте сразу уточним – эти дела как-то касаются вас? Потому что тот же Дмитрий Ярош писал, что заходили и к вам в квартиру? Это ваш бизнес, это ваши бизнес-партнеры?
– Это мои бывшие бизнес-партнеры, многие просто друзья. Где-то мои партнеры по бизнесу, которым я давно не управляю.
– Вы в своем посте так красиво указали, что это 125-й обыск. То есть, я так понимаю, что это не один месяц происходит?
– Это происходит постоянно, просто сейчас это уже зашло за красные линии и стали приходить к людям домой, пугают родных, детей. Поэтому я и написал свой пост, потому что я считаю, что это стало переходить рамки разумной политической борьбы.
Фото: #Буквы
– Я видела ваш комментарий 5-му каналу, где вы сказали, что это сделано в рамках того, чтобы Борис Филатов не участвовал в выборах мэра. Как это было?
– Действительно, у меня была встреча с неким господином… как его зовут? … Кисель, кажется….
– Вы имеете в виду главу транспортного комитета (нардеп Юрий Кисель, который недавно купил у президента его дом)?
– Очевидно, да. Он же у них, как я понимаю, курирует Днепропетровскую область. И в одно из воскресений он мне сам позвонил и попросил встретиться. И буквально в прямом смысле слова – знаете, это даже слегка наивно звучало – сказал: “Мы предлагаем, чтобы Филатов не участвовал в выборах”. Представляете себе такое?
– Что вы ему сказали в ответ?
– Я сказал, что это очень наивное предложение, даже звучит по-детски. Как-то даже не солидно, чтобы из уст народного депутата звучали такие речи. Ведь это политическая борьба и это нормально. Мы же, слава Богу, не в Беларуси живем. Поэтому я не совсем понимаю такие предложения. На что он мне ответил, что «если так, то вы должны понимать, что у вас будет масса проблем, связанных с возбуждением криминальных дел». И вот эти проблемы стали нарастать.
Разговор у нас был, по-моему, в середине июня. А вот, начиная с июля месяца – июль, август – идут каждый день какие-то обыски. При чем ведут СБУ (хоть они и отпираются, но они сопровождают эти обыски), Генпрокуратура (я даже знаю, какой зам Венедиктовой куррирует это).
Имя назовете?
Без проблем. Некий Алексей Симоненко.
Он как-то с вами контактировал?
– Нет, я не знаю этого человека. Но у меня масса знакомых, информаторов в Киеве в разных структурах, которые откровенно не хотят заниматься подобным беспределом, которым их заставляют заниматься. И поэтому они рассказывают, кто и как дает эти распоряжения. Этот Симоненко якобы действует по распоряжению Венедиктовой.
Я не понимаю, неужели у Венедиктовой нет более важных дел в нашем большом государстве, нежели трусить моих бизнес-партнеров, знакомых и просто друзей, и заниматься политическими заказами? Я хочу сказать (потому что я через это прошел ), что любые политические заказы заканчиваются плохо. И это должны знать и Венедиктова, и Баканов. Потому что рано или поздно это возвращается бумерангом. Европейским судом по правам человека заканчивается, как было со мной в 2015 году. Я ведь выиграл суд у государства, просто как порядочный человек не требовал компенсацию. Но эти люди должны знать, что заниматься политическим преследованием, прикрываясь какими-то якобы уголовными или хозяйственными делами, неправильно. Они возбудили дело о недоимке в бюджет (212 статья) по целому ряду компаний, которые являются белыми и нормальными.
Это как-то связано с городскими тендерами?
Нет, это не связано с городскими тендерами, ни с городским хозяйствов – они никак не пересекаются с городской или коммунальной сферой. Это компании, которые связаны со строительством, это компании, связанные с медицинскими услугами, но они не поставляют оборудование больницам, они им просто торгуют. Нормальный, белый бизнес. И вот вам – инвестиционные няни от Зеленского.
Пропозиция может получить в Днепре до 30%
Можете рассказать, какая сейчас электоральная ситуация в городе. Я видела социологию, где у Филатова 40% поддержки, у «Пропозиции» – 15%, у «Слуги» около 25% поддержки, что не так и плохо. Почему важно, чтобы Филатов снялся с выборов, если у Слуг пока даже нет четкого кандидата?
Почему нет? Они определяются между Бужанским (нардеп Максим Бужанский – ред. ) и Рыженко (главный врач Днепропетровской областной больницы им. Мечникова, депутат облсовета от БПП -ред. ) – это раз. Во-вторых, та социология, которую вы видели, она проводилась в начале июля, когда компании не стартовали. Что качается Филатова, то он имеет все шансы выиграть в один тур, его поддержка у горожан сейчас на уровне 60% согласно социологии группы «Социс», а у группы «Рейтинг» – 51%. Что касается партии «Пропозиция», то она начинала с 15%, сейчас ее рейтинг сравнялся со «Слугой народа». У «Слуги народа» динамика идет вниз. Мы, кстати, заказали социологию и ждем ее в ближайшие дни. Прогноз социологов для партии «Пропозиция» до 30% поддержки. Поэтому «Слуги» нервничают, что теряют позиции. Тем более, что партия «Пропозиция» – это не совсем местная, ее называют партией мэров.
Но, к сожалению, она не стала той партией мэров, которой могла бы быть, если бы в нее вошел тот же Кличко.
– Вы подождите, это же только местные выборы.
– А, то есть, вы готовите порох к парламентским?
– Конечно, у нас есть диалог с Кличко, у нас есть диалог с другими мэрами крупных городов. И я уверен, что перед парламентскими выборами все местное самоуправление объединиться в одну большую партию. Я думаю, что это будет партия «Пропозиция».
– Вы уже возглавили штаб партии в Днепре?
– Не в Днепре, а по всей Украине. Я пока еще принимаю решение. Я в ближайшее время объявлю об этом, если приму такое решение.
– Но кампанию партия уже начала?
– Да, борды уже есть по всей стране.
– Кто консультирует партию? Сергей Гайдай?
– Да, на уровне центрального офиса условно таким технологом является Гайдай. На местах у каждого есть свои технологи.
– Я понимаю, что местные и парламентские выборы очень отличаются по структуре. Но почему у «Слуги народа» с этим не вышло?
– Потому что никто не занимался партийным строительством. Это вообще не партия. Вы где-то видели какие-то ячейки этой партии? Какую-то идеологию, программу?
– Ну, допустим, программа у них есть и именно на нее они ссылаются в пунктах о законе о рынке земли или снятии депутатской неприкосновенности.
– Я понял. Но мы же знаем, что такое большие структурные партии. Так вот «Слуга народа» не проявляет таких признаков. Скорее всего, это партия на бумаге. Партия, состоящая из народных депутатов и ближайших соратников президента.
– Смотрите, когда «Слуга народа» шла в парламент многие влиятельные люди, владельцы бизнесов делегировали в депутаты своих людей. Почему это не работает на местном уровне? Наступило разочарование?
-Да, наступило разочарование. Но, если честно я не хочу обсуждать «Слугу народа». Мне это не интересно. Вы хотите их обсуждать?
– Нет, я хочу понять настроения в городе.
– Настроения очень негативные. Наверное, к президенту еще отношение толерантное, люди верят в чистоту его помыслов. А что касается депутатов, то оно негативное, потому что они не появились ни разу, ни на одном округе. Они не принесли в город никаких средств – ни инвестиций, ни из ДФРР , н соцэконома. Люди их просто не знают, они спрашивают, кто это: мальчик или девочка?
Поэтому рейтинг партии идет вниз. Люди плюются, люди разочарованы. Это как в жизни: от любви до ненависти – один шаг. Люди полюбили партию и Зеленского, произвели электоральную революцию, но потом разочаровались. И поэтому на местных выборах будут отдавать предпочтение каким-то местным партиям.
– Как по вашему будет выглядеть большинство в днепровском гор- и облсовете, учитывая высокий рейтинг ОПЗЖ. Готова ли «Пропозиция» идти в большинство с этой партией?
– Я не готов говорить за «Пропозицию», там для этого есть политсовет, и они будут принимать подобные решения. Могу сказать, что в днепровский обл- и горсовет проходят следующие партии: «Пропозиция» (думаю, она будет лидирующей), ОПЗЖ и «Слуга народа» (это будет второе или третье место). И, как ни странно, у нас есть ресурс для партии «Европейская солидарность»…
– Почему странно? У вас ведь патриотическая область.
– Да, именно за счет этого у ЕС здесь неплохие позиции, потому что обычно на юго-востоке их не поддерживают. Но у нас в области и городе у них порядка 10%. Поэтому они, наверняка, будут представлены и в районных, и областном, и горсовете.
А «Батькивщина»?
– А вот «Батькивщина», к сожалению или к счастью – я даже не знаю как, потому что абсолютно ровно отношусь к этой политсиле и симпатизирую Юлии Владимировне…
– Даже голосовали когда-то за нее…
– …Да, да, говорю же, что лично ей симпатизирую, но ее политсила не преодолевает барьер. В городе они не дотягивают до 3%, а в области они на грани прохождения.
Фото: #Буквы
– Почему так? Ведь это ее родная область? У вас есть какая-то гипотеза?
– Да, есть. Я думаю, что партия «Батькивщина» последнее время испытывает большие финансовые трудности и соответственно полевая работа не ведется, хотя это большая структурированная партия. В отличие от «Слуги народа». Это первое. А второе, есть сейчас такая тенденция, и об этом говорят и пишут все, что областные ячейки стали продаваться всяким разным дельцам. Например, я слышал, что в Сумской области партию «Батькивщина» отдали в руки некоего экс-депутата Молотка (который был во фракции Партии регионов). В Черкасской области партию отдали некому Антону Яценко, все знают, кто это такой. Это известный схемщик. И об этом говорят и пишут. И очевидно люди на местах не находят общий язык с новыми кураторами. Понимаете? И они реально бегут оттуда.
– А куда бегут?
– В разные места: кто-то в ЕС, кто-то в ОПЗЖ, кто-то в «Пропозицию». В «Слугу народа» не бегут.
– Высокий рейтинг ОПЗЖ в области он базовый или тоже результат перетока?
– Я считаю, что у рейтинга ОПЗЖ есть некий потолок – это я как технолог скажу, хотя мне сложно себя таким назвать, но все же – и в области он на уровне 17%. За счет перетока от «Слуг» они его могут увеличить. Мы думаем, что облсовет они могут набрать до 25%. Это очень много. Кстати, у нас еще идет блок Александра Вилкула.
– Но говорили, что он не пойдет уже в мэры Днепра, а пойдет на Кривой Рог, чтобы сменить на этой должности отца…
– Нет, его борды есть по городу.
– То есть мы можем увидеть повторение 2015, когда соревновались Вилкул и Филатов во втором туре?
– Может. Мне кажется, сам Александр будет баллотироваться. Но точно не знаю, потому что мы не общаемся еще с тех событий. Но я вижу, что они стали активно заходить на рекламу. И заходят они («Украинская перспектива») именно с лицом Александра. Так что у них тоже есть шанс стать такой золотой акцией. И в горсовете, и в облсовете. Потому что у самого Вилкула стартовый рейтинг 10% , и у него есть все шансы улучшить свои позиции.
Игорь Валерьевич Коломойский очень постарался, чтобы мы не общались с президентом
– Насколько я понимаю, сейчас у Филатова достаточно комфортная ситуация в горсовете и у него есть свое большинство. Может произойти так, что он станет мэром, а большинство будет не его?
– Вы когда говорите большинство, вы имеете в виду большинство или монобольшинство? Это – две большие разницы, как говорят в Одессе. Может, монобольшинства у него и не будет, но я думаю, что он в состоянии будет его сформировать. И в таких городах как Днепр вообще принято, что под мэра формируется большинство. И я думаю, что какие-то политические силы будут предлагать свое участие в этом большинстве. То есть, если условно «Пропозиция» возьмет где-то 30%, то это будет где-то 22-24 депутата, а большинство это 34. Тогда нужно будет договариваться. Может, кто-то также будет договариваться про другое монобольшинство. Кисель какой-то опять объявится.
– Уже будет не сажать, а очаровывать?
– Не знаю, мне он показался нормальным человеком, просто плел что-то неосознанное.
– А вы не пробовали говорить об этом с кем-то другим в Офисе президента – Шефиром или Трофимовым?
– Нет, с нами, к сожалению, никто не разговаривает. Играют в немое кино.
– А при Богдане общались?
– Нет, с нами изначально никто не общался. Даже во время приезда президента попытки пообщаться воспринимались очень насторожено. Я думаю, что в эти отношения свою лепту внес Игорь Валерьевич Коломойский, который очень и очень постарался, чтобы мы не общались.
– Почему так?
– Потому что, очевидно, лил грязь с утра до вечера.
– Вы в одном из интервью сказали, что уже год не общаетесь с Коломойским, почему?
– Уже больше года. Мы разошлись. У нас разные мировоззрения. Разные цели в жизни и задачи. И разное понимание страны.
– А в чем эта разница? Можете объяснить?
– Во всем. Вот он давал серию своих интервью, рассказывал о каком-то гражданском конфликте на востоке страны. Я с этим в корне не согласен. Очевидно, Игорь Валерьевич, когда был губернатором не часто был в Днепре. А я это прошел на собственной шкуре. И я знаю, что это был не гражданский конфликт, а российская агрессия. Что это война абсолютна понятная, что, где и почему происходит. Второе, у нас разное понимание, как должны развиваться города, страна.
– У вас есть экономический конфликт интересов?
– У нас какие-то расчёты с ним не завершены, но они не завершены по его инициативе. Потому что он в один прекрасный момент вышел из диалога по завершению расчётов. Например, по партии УКРОП, по которой он мне остался должен очень много денег.
– Он ведь вас и из партии исключил?
– Он кинул по сути, внагляк. Тупое, примитивное кидалово. Когда я сидел в тюрьме, они просто взяли и убрали меня с руководителя партии. Очевидно, о чем-то там сторговались с Петром Алексеевичем. Я не знаю, у них там были долгие разговоры по каналу 1+1, по Приватбанку. Вот с тех пор у нас и пошла трещинка.
– И про обыски вы сказали в одном из комментариев, что в этом тоже может быть влияние Коломойского.
– Я уверен в том, что он помогает, инициирует, дает рекомендации, звонит кому-то.
– “Кому-то” – это президенту или Баканову?
– Я не знаю. Может, Шефиру (Сергей Шефир – советник президента – ред.), может, Баканову (Иван Баканов – глава СБУ – ред. ), может кому-то в Генпрокуратуре. Он в этом плане не стесняется и развивает горизонтальные связи.
– То есть мы не можем сказать, что Игорь Валерьевич при президенте Зеленском стал изгоем и ему плохо жить?
– Абсолютно, нет. Почему плохо, если «Укрнафта» под его контролем, «Центрэнерго» под его контролем. Еще ряд государственного сектора под его контролем. Так что же ему плохо жить. Вы же такой же человек, как Игорь Валерьевич. И я – такой же. У нас такие же печень и такие же легкие. Но у нас же нет «Центрэнерго». А у него есть. Вот и все. А это государственное предприятие. И правильно было бы, чтобы им управляли квалифицированные люди.
– Так, наверное, и задумывалось. Но опять не получилось.
– У нас всегда задумывается хорошо, но заканчивается, как всегда.
– Но то, что происходит с Коломойским сейчас в США, несколько омрачает его положение.
– Я не знаю этой истории и не буду ее комментировать. Я думаю, что любое противостояние с американским правосудием – это серьезно.
– Но и вы, и он жили в свое время в Израиле, имея сложности с предыдущей властью. Возможно, сейчас ему тоже лучше улететь в Израиль?
– Могу сказать одно, что специфика американского правосудия в том, что оно экстерриториально. Такого не может себе позволить ни одно государство в мире. И если против вас идет процесс в США, то скрыться от него нельзя, наверное, даже в Китае. И мы видели это на премьере Лазаренко. Но больше мне комментировать нечего, потому что я никогда не был в курсе его дел в Америке. Вообще.
– Давайте поговорим о отношениях с властью в области и как город живет в условиях децентрализации, в частности укрупнения районов.
– Я не люблю это слово децентрализация. Потому что это какое-то неполноценное действие. Давайте будем откровенны – никакой децентрализации не произошло. Не надо жить иллюзиями.
– То есть вы считаете перераспределения налогов недостаточным?
– Речь не о перераспределении налогов. В моем понимании, децентрализация – это когда земельный кадастр находится в городе, а не в Киеве, это когда ГАСК сам присваивает номера, а не какой-то дядя в Киеве.
– Кстати, как это работает в период недореформирования государственной архитектурной инспекции?
– Никак оно не работает.
– Я слышала, что это как-то теперь завязано на зам главы Офиса президента Трофимова.
– Не знаю, я ничего не понимаю в этом ихнем шулерстве. Я слышал, что это как-то завязано на нынешнего профильного министра регионального развития. Разные есть версии. Но мы говорим сейчас о децентрализации и о том, что орган, который работает в структуре города, должен сам принимать решение, а не какой-то назначенец из Киева. Когда деньги , собранные в регионе, поднимаются в Киев, а потом их возвращает казначейство по двухканальной системе – это не децентрализация. Поэтому я не люблю это слово. Власть, по сути, должна быть передана громадам, а не за них кто-то решать в министерстве.
У нас же происходит перекос, и происходит он потому, что у нас самое высокое руководство страны не понимает, что такое местное самоуправление. Они считают, что местное самоуправление – это их вертикаль власти. То есть они в принципе не понимают структуру государства. И кто-то умный должен посоветовать президенту, что местное самоуправление – это и есть фундамент государства. Его нужно развивать и поощрять, а не лезть туда.
Богдан не прошел испытание медными трубами
– А этот умный есть возле президента?
– Не знаю, я пока не вижу.
– Некоторые считают, что смена главы администрации пошла в минус президенту..
– Я не разделяю это мнения. Потому что ни первый, ни второй (глава Офиса президента – ред.) не имели опыта государственного администрирования.
– Андрей Богдан ведь был вашим адвокатом, но по вашему тону я понимаю, что с ним у вас тоже не золотые отношения.
– У нас с ним нет отношений. Я считаю, что он не прошел «медные трубы» испытания властью. Такое бывает с людьми. Был юристом, адвокатом, хорошим веселым парнем и вдруг стал фактически вторым человеком в стране, если не первым. Бывает такая болячка, не все с ней справляются. Он не исключение.
– А с Святославом Олейником, с которым вы тоже раньше работали, какие у вас отношения?
– Скорее враждебные, чем деловые. Мы прекратили общение, когда он в коронавирус пришел в область. У нас было разное понимание решения проблемы. Кроме того, Олейник глубоко инкорпорирован в структуры Коломойского. Это тоже одна из причин, почему мы не общаемся.
– Некоторые говорят, что благодаря вам произошло сближение ОПЗЖ и Филатова. Потому что один из ваших партнеров возглавляет местную ячейку этой партии. Это так или ложь?
– Думаю, что вы начитались телеграм-каналов. У меня там много знакомых депутатов там, я знаю местных лидеров. У нас есть какие-то человеческие отношения, потому что в городе все друг друга знают. Но у меня с ними нет общего бизнеса.
– А вы влияете как-то на их сближение с Филатовым? Участвуете в переговорах?
– У них есть своя позиция, я обычно не вмешиваюсь в эти вопросы. Я могу вмешаться в какие-то вопросы, если это связано с теми депутатами, которых я провел в свое время от УКРОП (я формально еще являюсь главой партии в области), но на депутатов ОПЗЖ я точно не влияю.
– Вас называют одним из 10 самых влиятельных людей в Днепре. Даже самым влиятельным. Чем занимается сейчас Геннадий Корбан?
– Геннадий Корбан занимается тем, что помогает Борису Филатову сделать действительно богатый, красивый город. Геннадий Корбан – это, прежде всего, визионер. Плохо говорить о себе в третьем лице, давайте буду говорить «я».
Я занимаюсь тем, что планирую какие-то пешеходные зоны, парки, привлекаю крутых архитекторов, думаю, как перепланировать транспортные развязки. Вот такими вещами занят. И советую Борису Филатову. У нас впервые за 60 лет был реконструирован мост, несмотря на всю грязь, которую на нас вылили. И было это сделано за деньги местного бюджета.
Могу, если люди не могут найти общий язык, выступить арбитром, потому что у меня есть авторитет в городе. Вот чем занимается Геннадий Корбан, которого, как вы говорите, считают самым влиятельным.
– Если вам придется вести переговоры с партией ЕС, насколько вам будет это комфортно. И вообще, вы после вашего судебного дела общались с Петром Порошенко и его окружением?
– Общался я с соратниками Порошенко и общаюсь. И не вижу в этом ничего дурного. И, пройдя войну 2014-2015 – вы помните мою фразу, которую потом стал повторять Зеленский – я готов общаться хоть с чертом лысым, чтобы ее завершить. То есть ради какой-то правильной цели я готов общаться с кем-угодно. Личные моменты нужно уметь отодвигать в сторону. Их нельзя забывать, их нельзя прощать (если это непростительные вещи), но если это касается интересов города и горожан, то я буду вести переговоры с кем-угодно.
– А ваше отношение к Порошенко изменилось за этот год?
– Я так скажу, у меня то с ним и отношений никаких толком не было. Наверное, какие-то вещи угасли. Знаете, есть какие-то моменты, которые в памяти остаются рубцом. А вот какие-то гнев, ненависть – они угасли. Я думаю, что это естественно для любого человека. Нельзя все время жить ненавистью и гневом, но есть какие-то вещи, которые я не забуду. Да, какие-то эмоции у меня по отношению к Порошенко угасли. Во-первых, он мне стал не очень-то и интересен. Но есть моменты, которые я забыть не могу и не хочу к ним возвращаться. Поэтому я пытаюсь предостеречь нового президента не делать того. Надо оставаться порядочным человеком. И если ты шел на выборы и говорил, что ты не будешь таким, то не надо это забывать.
Что, по-вашему, главная проблема Зеленского?
Я думаю, что это его наивность и некомпетентность. Мне кажется, что ему не очень комфортно в этой роли. Наверное, у него есть какие-то чистые помыслы. Но их мало, к тому же их еще нужно сформулировать. Во-вторых, довести до реализации. А он не знает, как это сделать. И, к сожалению, рядом с ним нет людей, которые могут ему помочь и посоветовать, как это сделать.
Я в свое время Андрею Богдану сказал: Андрей, ты должен взять листочек бумаги и просто ему на картинках нарисовать, что такое государство. Из чего оно состоит, как ходят деньги, какой бюджетный процесс. Да, за эти год-полтора, он уже какие-то вещи понимает, но все равно он пока еще – и мы с ним – находится на стадии, когда он учится. А у нас нет на это времени. Понимаете? У людей точно его нет. Они хотят лучше жить. И не завтра, не послезавтра, а каждый день.
– Как вы думаете, Зеленский продержится дольше одного срока?
– Я не думаю, что это ему нужно… Я думаю, что он с удовольствием оттуда уйдет и перекреститься 20 раз. Поймите, это же не кино снимать. Чтобы заниматься такой работой, нужно постоянно жертвовать собой, семьей, для этого нужно понимать сакральную сущность власти. Ты просто конкретно кладешь себя на плаху каждый день.
– А вот Геннадий Олегович-политтехнолог как считает: следующим президентом у нас опять будет актер или ведущий или будет все-таки возврат к более опытному человеку?
– Я думаю, что следующим президентом может быть Борис Филатов.
– Я ждала от вас этого ответа.
– А почему нет? Молодой, уже опытный, красивый, хорошо пишет, разбирается в вопросах.
– Вы все-таки не боитесь, что ситуация повториться и вас опять придется уезжать в Израиль?
– Смотрите, это неприятно…
– Но не смертельно…
– Не смертельно. Но я надеюсь, что у этих людей хватит мозгов не доводить ситуацию до той стадии, до которой довел Порошенко. Иначе, чем они отличаются?
