Ходатайство о мере пресечения Антоненко передали в суд еще в четверг, до того, как завершились обыски в его квартире. “Поэтому не исключаю, что дело начнут слушать с самого утра”, – сказал адвокат Маси Найем, который приехал защищать интересы музыканта в четверг. Утром в пятницу он сделал заявление, что не может защищать Антоненка, потому что дружил с покойным Шереметом. Впрочем, он был не единственным адвокатом Антоненко.

Тем временем активисты, волонтеры и добровольцы звали всех идти поддерживать задержанных в суд. Ведь заявление МВД они восприняли как целенаправленную дискредитацию добровольцев и волонтеров.

Вначале пошла волна в Facebook, что заседание начнется уже в 10 утра, потом стало известно, что все слушания начнутся в 13.00. Но того что, что они будут продолжаться до трех часов ночи, не ожидал никто.

“Культивируя величие арийской расы”

“Досудебным следствием установлено, что Антоненко, увлекшись ультранационалистическими идеями, культивируя величие арийской расы, намереваясь сделать свои взгляды объектом внимания общественности, пребывая на территории проведения АТО, из числа волонтеров и лиц, которые прошли военную подготовку в составе добровольческих батальонов… решил создать организованную группу, чтобы в ее составе совершить убийство журналиста и радиоведущего Шеремета Павла Григорьевича”, – говорится в тексте подозрения, которое опубликовал адвокат Юлии Кузьменко Влад Добош.

Для реализации своего намерения, в соответствии с текстом документа, Антоненко привлек Кузьменко, военнослужащего по контракту Яну Дугарь “и неустановленных досудебным следствием лиц, которые имели аналогичные с ним взгляды и намерения, чтобы привлечь внимание общества к национал-радикальным идеям, которые, по их мнению, могут изменить жизнь общества”.

В подозрении Антоненко вместе с неизвестными лицами указывается как изготовитель взрывного устройства, Дугарь якобы вела разведку места осуществления преступления, а Клименко закладывала взрывчатку.

Днем в суде Антоненко заявил, что не совершал этого преступления.

Слушания начались ближе к полуночи. В том числе из-за того, что адвокаты Антоненко заявили отвод судье. В соответствующем ходатайстве они указывали на “заангажированность Сергея Вовка”. Ведь на судью давно уже есть дела в ГПУ.

В 23.48 судья Вовк из-за неисправности аппаратуры перенес заседание в другой зал.

“Держись, Андрей!”, – скандировали волонтеры и группа поддержки.

Адвокат Станислав Кулик заявил в начале отвод прокурорам. “В постановлении о назначении постановления есть перечень лиц и этих прокуроров нет в реестре досудебных расследований. У меня возникают вопросы на предмет правильности составления документа. Материалы, приобщенные к ходатайству, содержат противоречия, которые указывают, что какой-то из документов был сфальсифицирован”, – отметил адвокат.

Он также попросил включить документы, в которых Елена Шевцова, радиоведущий Анатолий Вексклярский, военный Владимир Андрушечко, Яна Виноградова и руководство Первого добровольческого мобильного госпиталя им. Пирогова (пять лиц) готовы взять на поруки подозреваемого Антоненко. Этот список пополнили и военнослужащие, народный депутат IX созыва Яна Зинкевич, Михаил Бондарь, и VIII созыва Оксана Корчинская.

Еще одно ходатайство адвоката касалось допроса свидетелей – Алексея и Марины Евминовых – которые были готовы подтвердить, что музыкант отдыхал с ними на даче в Ворзеле и не мог поехать в Киев.

И последнее ходатайство – перенести заседание на утро, поскольку на время на часах показывало почти час ночи. Судья Вовк рассудил иначе.

Прокурор еще раз зачитал текст подозрения Антоненко.

Адвокат Кулик отрицал и подчеркивал, что в написанном в подозрении нет никаких доказательств.

Не доказательства, а оценочные суждения

Первое, на что он указал, так это то, что сторона обвинения заблаговременно устанавливает факты “захвата ультранационалистических идей, культивирования арийской расы…”. “Это все – личные суждения, абсурдные по своему значению. Антоненко рос среди других национальностей, он откровенно осуждает такие взгляды. С первого абзаца мы наталкиваемся на ошибочные утверждения”, – указал на корень проблемы адвокат.

Также адвокат возразил “создание организованной группы”.

В чем выражается “план его действий”, каким образом Антоненко осуществлял руководство над членами группировки, как он распределял между ними роли, если эти роли никак не зафиксированы и нигде не высказанные, при каких обстоятельствах это было. Точно так де как “подыскивал” и “приобретал” материалы для взрывчатки – ничего не написано.

Кроме того, Кулик акцентировал на том, что большинство документов, привлеченных к материалам, в частности семь выводов экспертов, не имеют отношения к его подозреваемому – они предоставлены без документов, которые бы назначали экспертизы или свидетельствовали о том, что выводы экспертов возвращались в органы досудебного расследования.

“Возникает сомнение относительно происхождения этих документов”, – говорит адвокат, выражая аналогичную мысль и относительно выводов взрывоопасной экспертизы (“предоставлены незаверенные их копии”).

Стоит отметить, что выступление адвоката происходило уже после эфира “Свободы слова Савика Шустера”, руководитель Киевского института экспертиз Александр Рувин неосторожно проговорился, что они искали подтверждение для уже существующей теории МВД.

“На странице 131 материалов… Пожалуйста, прошу всех открыть… – говорит в два часа ночи адвокат, и не почувствовав поддержки зала, меняет риторику. – Давайте я прочту весь материал сразу… Экспертам было с воздуха предоставлено видеозаписи, которые приравнивались к видеозаписям, на которых есть гомподин Антоненко. Видеозаписи были сделаны в 2019 году”.

“За три года человек мог все, что угодно, поменять – ходьбу, внешность, пластику. Наличие такого большого промежутка времени между видеозаписями, которые были предоставлены при исследовании, должны вызывать сомнение относительно правильности этого исследования. Возвращаемся на 131 страницу. В предпоследнем абзаце установлено, что у лица №1 не отобразились отдельные признаки ее лица. Самые ценные идентификационные признаки внешности человека – лицо”, – отмечал адвокат.

“Я ношу цельную бороду, а не эспаньолку”

Дискуссии относительно внешности человека, зафиксированные на видеокамере, длились в соцсетях два дня. Сначала там обсуждали, что на одежде Антоненко и зафиксированного человека разные принты. Потом то, что у задержанного совсем другая борода. И ее нельзя было отрастить за день.

Полтретьего адвокат попросил обратить внимание на последний абзац страницы 135 материалов, где содержится информация с фразой “исходя из моего опыта”. “Чьего опыта из экспертной комиссии? – спрашивает адвокат. – Эти оценочные суждения дают основание считать, что даже эти эксперты имели обоснованные сомнения”.

“Эти выводы обоснованы на мнении, не на статистических данных. После этой фразы этот документ перестает быть доказательством, и он не должен учитываться во время решения вопроса о применении меры пресечения”, – говорит он и отмечает, что с таким арсеналом доказательств относительно Антоненко “мера пресечения не должна применяться вообще”.
Сам задержанный отрицает причастие к делу.

“Я наполовину еврей. У меня дед – польский еврей. Вы бессознательно своим предвзятым выводом нанесли оскорбление лично мне и моей семье. Относителньо экспертиз я говорил, и вы слышали. Все уперлись в ходьбу. Я говорил одну вещь. Есть человек, снятый на видео в 2016 году с бородой. Но там прикрепили фото мое в таком повороте, что любой человек с бородой будет похож. Я ношу цельную бороду с 2013 года. Человек на видео носит форму бородки эспаньолка с полностью выбритыми щеками. У меня покатые плечи, не такие, как там, уши – сломанные, а на видео – с целенькими ушами. Мои руки укрыты татуировками. А на видео этого всего нет. Я обязуюсь сотрудничать со следствием, предоставлять любую информацию, являться на допросы. Людей, которые указаны в группировке, я с теми людьми даже не знаком. Дугарь – я только недавно понял, что это вообще женщина, когда мне вручали подозрение”.

Часы показывали без десяти минут три часа ночи, когда судья Вовк пошел в совещательную комнату.

Во время ожидания у группы поддержки Антоненко еще были силы на шутки и смех. Представители полиции, напротив, дремали возле стола судьи.

Но вдруг тишина развеялась. И группа поддержки начинает серьезную ссору с журналистами.

“А кто из Громадського? Я вас очень прошу, не пишите всякую фигню!” – обратился к журналистке один из волонтеров, объясняя, что журналисты должны писать материалы о том, “в чем они хорошо разбираются”.

Доброволец: Не заставляйте людей наклоняться! Тут у людей ранения в коленах, в спинах! Пришли люди к своему побратиму, другу, брату, родственнику! А вы не можете немного выше поднять видеокамеру по нашей просьбе.

Журналист: Никто не может ничего перекрутить, когда идет прямой эфир.

Доброволец: Обращайте внимание на текстовую интерпретацию! Мы имеем право высказывать свои претензии. Прошу их учитывать по возможности.

Ссора немного подбадривает присутствующих, но сон берет верх. В 3.20 в комнате открываются окна, чтоб дать немного кислорода.

Мысль, что судья Вовк невольно уснул в совещательной комнате с каждой последующей минутой становится только крепче.

Вольных слушателей в зале – почти полсотни.

Следственный судья возвращается в зал в 3.30 и зачитывает полушепотом: “Ходатайство удовлетворить. Применить относительно подозреваемого Антоненко Андрея Сергеевича меру пресечения в виде содержания под стражей сроком до 8.02.2020 года…”

“Позор!”, “Посмотрите в глаза ребенку, который ждет его дома!”, “Следователи, вам не стыдно? Вы же видите, что он не виновен!”, “Ты будешь отвечать перед Богом, это я тебе говорю, как военный капеллан, все следователи за это так же будут отвечать, потому что это называется лжесвидетельства”, “Позор этому суду, продажные твари!”, “Мы докажем их невиновность!”, – кричит в спину судье группа поддержки.