Найти и наказать виновных в убийстве Екатерины Гандзюк обещали два Президента и по меньшей мере два Генеральных прокурора. За 1,5 года расследований судебные приговоры успели получить пять исполнителей преступления, однако организаторы и заказчики до сих пор на свободе. Хотя еще в феврале 2019-го Генпрокурор Юрий Луценко заявлял, что следствию удалось раскрыть схему преступной группы. Тогда в СИЗО оказался один из подозреваемых – председатель Херсонского областного совета Владислав Мангер.

Впрочем, он довольно быстро вышел на свободу, а расследование относительно  его роли в преступлении заморозили за 17 дней до окончания сроков следствия. Собственно, именно сроки стали для правоохранителей одной из ключевых проблем. Дело сдвинулось с места в начале 2020-го, когда в Болгарии задержали Алексея Левина – человека, который может быть промежуточным звеном между заказчиками убийства Гандзюк и исполнителями этого преступления. Однако после его экстрадиции у следователей оставалось примерно две недели для того, чтобы завершить расследование дела. Поэтому они обратились в суд, чтобы им пересчитали сроки. И 25 марта Печерский райсуд Киева вынес по этому делу свое решение.

Хронология подозрений

Чтобы понять, почему прокуратура просила пересчитать сроки для завершения расследования, важно обратить внимание на несколько ключевых дат. И начать здесь стоит с момента нападения на херсонскую активистку. Итак, утром 31 июля 2018-го на Екатерину Гандзюк выливают литр серной кислоты под подъездом ее собственного дома. В результате такого нападения женщина получит ожоги почти 40% тела. За расследование дела берется местная полиция, с которой у активистки время от времени возникали конфликты.

Почти сразу после нападения появляется движение “Кто заказал Катю Гандзюк”, в которое входят, в частности, друзья и знакомые Екатерины. Они требуют расследовать около 50 нападений на активистов, которые произошли за несколько лет в Украине. И они же настаивают: за покушением на жизнь Гандзюк могут стоять представители местных властей. Они жалуются на затягивание следствия: сначала преступление квалифицировали лишь как “хулиганские действия” и только через некоторое время – как “покушение на убийство”. Также знакомые Екатерины жалуются, что полиция медлит с опросом очевидцев нападения, поиском записей с камер наблюдения, долго определяет, каким же веществом облили Екатерину и тому подобное.

Между тем полиция предъявляет обществу первого задержанного. 3 августа 2018-го в деле появляется первый подозреваемый – Николай Новиков. Эта дата в дальнейшем окажется для следователей ключевой. Мужчину обвиняют в том, что он якобы вылил на активистку кислоту. Правда, аргументы прокуратуры в суде вызывают у общественности ряд вопросов. В частности, о возможном алиби задержанного. Вместо следователей эту информацию проверяют журналисты. И выясняют, что в момент нападения на Гандзюк Новиков даже не был в Херсоне: в этот момент он отдыхал на море, это подтверждают два человека. Благодаря давлению общества невинного человека отпускают из-под стражи.

Зато в конце августа задерживают пять реальных исполнителей. Ими оказываются члены Украинской добровольческой армии (УДА). Главный в группе задержанных – Сергей Торбин. Он, как установило следствие, организовывал группу нападавших. За передвижениями Гандзюк перед нападением следили двое: Вячеслав Вишневский и Владимир Васянович (последнему, по словам отца погибшей, Екатерина собирала деньги на протез). Кислоту же покупал Виктор Горбунов. А само нападение совершил Никита Грабчук. За свою “работу” четверо нападавших получили якобы по $500.

Впрочем активисты движения “Кто заказал Катю Гандзюк” отмечают: за исполнителями преступления вполне вероятно стоят и заказчики. Они вместе с пострадавшими (семьей Гандзюк) требуют передать дело из Херсона в Киев, в Службу безопасности Украины.

Впрочем, реально СБУ получает это расследование лишь через несколько месяцев. Адвокат отца Екатерины, Евгения Закревская, в свое время объясняла корреспонденту “Букв” это так: “Следователи из полиции Херсона зарегистрировали производство-клон, которое было пустым – там не было подозреваемых, не было материалов следственных действий. А без этого проводить расследование невозможно. Реальное производство у Службы безопасности оказалось лишь через несколько месяцев после обещаний передать следствие в СБУ. И действительно, здесь можно предъявлять претензии именно к полиции – ведь они медлили с передачей дела”. Также в подозрениях, которые изначально получили нападавшие на Гандзюк, не упоминались возможные заказчики преступления. Упоминания об этом появились в расследовании лишь в конце сентября.

4 ноября 2018-го Екатерина Гандзюк умирает в больнице. Примерно в это же время журналисты Telegram-канала Newsroom сообщают, что к убийству может быть причастен помощник народного депутата Николая Паламарчука (“Блок Петра Порошенко”) Игорь Павловский. С ним же, по словам активистов, мог быть знаком задержанный Торбин. В результате Павловский оказывается в следственном изоляторе. Через какое-то время он якобы идет на сотрудничество со следствием. Расследование относительно его роли в убийстве Гандзюк выделяют в отдельное уголовное производство, в котором уже не фигурируют пострадавшие. Соответственно, исчезает возможность контроля над следствием. Его подозрение переквалифицируют с “организации убийства” на “сокрытие преступления”.

Через месяц, 4 декабря, в деле об убийстве Гандзюк появляется еще один подозреваемый – Алексей Левин (старая фамилия – Москаленко). В свое время его уже судили за другие преступления, однако он вышел на свободу по закону Савченко. Ему объявляют подозрение, но задержать не могут – он бежал из Украины еще во время первых арестов. Уже в январе 2019-го Виктор Гандзюк, отец убитой активистки, сообщает, что Левин тесно сотрудничал с тремя областными чиновниками, которые могли заказать убийство его дочери. Ими, по его словам, могли быть председатель Херсонского облсовета Владислав Мангер (“Батькивщина”), председатель Херсонской облгосадминистрации Андрей Гордеев и его заместитель Евгений Рищук (БПП). До суда доходит лишь Мангер – 11 февраля ему объявляют подозрение, через несколько дней Шевченковский райсуд Киева отправляет его в СИЗО с правом внесения залога 2,5 млн грн. За решеткой чиновник пробыл менее суток, поскольку за него вносят залог.

Впоследствии меняют подозрение и исполнителям преступления – уже речь идет не об убийстве, а о “нанесении тяжких телесных повреждений”. “У группы, совершившей преступление в отношении Гандзюк, умысел был на причинение тяжких телесных повреждений. Среди всего, они рассматривали и такой способ сведения счетов, как избиение. Но обливание кислотой для них оказалось действенным способом отстранить потерпевшую от ее активной гражданской позиции, ее деятельности”, – заявил прокурор по делу об убийстве активистки Владимир Паровой в интервью изданию “Цензор”.

Такую позицию прокуратуры раскритиковали потерпевшие и друзья убитой. Впрочем, 6 июня Покровский райсуд Днепропетровской области вынес приговоры исполнителям преступления: Виктор Горбунов получил 3 года тюрьмы, Владимир Васянович и Вячеслав Вишневский – 4 года, Никита Грабчук – 6 лет, Сергей Торбин – 6,6 лет. Впоследствии становится известно, что обвиняемые якобы пошли на сотрудничество со следствием, за что получили более мягкие приговоры. Впрочем, детали этого соглашения закрыты. И получили ли следователи полезную для себя информацию – неизвестно.

Таким образом у правоохранителей осталось два расследования: по Павловскому и по Мангеру и Левину. Срок расследования по последнему истек 3 августа 2019-го. При этом по Мангеру не успели провести всех экспертиз, а по Левину вообще не было следственных действий, поскольку тот скрывался. Поэтому за 17 дней до окончания сроков расследование остановили. И работу возобновили только в марте этого года.

Основное звено схемы

Убийство Екатерины Гандзюк, по версии следствия, произошло из “корыстных мотивов”. Собственно, по подозрению, которое озвучили в феврале 2019-го во время избрания Мангеру меры пресечения, была такая формулировка: “Личная неприязнь, которая возникла из-за деятельности Гандзюк в вопросе противодействия вырубки лесов под прикрытием искусственных поджогов”.

Адвокаты председателя Херсонского облсовета одновременно настаивали на невиновности своего клиента, а в качестве доказательства приводили позицию Мангера по сохранению лесов Херсонщины. Сам же подозреваемый заявил, что к убийству Гандзюк может быть причастен генерал СБУ Даниил Доценко, а сделал он это для “дискредитации полиции”. Сама убитая, как заявил Мангер, якобы сотрудничала со Службой безопасности.

“Я считаю, что Даниил Доценко организовал нападение на Екатерину Гандзюк с целью дискредитации органов полиции. Мне известно о том, что Екатерина тесно сотрудничала с СБУ и находилась в прямом подчинении генерала СБУ Даниила Доценко”, – сказал Мангер во время судебного заседания в феврале 2019-го.

В пресс-центре СБУ такие заявления прокомментировали коротко: “Это полный абсурд”. Поэтому пока преступление, по версии следствия, выглядит следующим образом: вероятные заказчики убийства Екатерины, среди которых может быть и Владислав Мангер, обратились к посредникам – Алексею Левину и Игорю Павловскому, чтобы те нашли людей, которые могут совершить преступление. Левин и Павловский, в свою очередь, вышли на Торбина, который организовал группу из четырех человек, которые подготовили и исполнили убийство.

В пользу вероятной связи между Мангером и Левиным может свидетельствовать тот факт, что примерно за неделю до нападения на активистку доверенное лицо председателя Херсонского облсовета Андрей Мурашкин сдал Левину в аренду за символические деньги базу отдыха на берегу моря в курортном поселке Лазурное. Стоимость аренды базы составила всего 500 грн в месяц. Эту информацию в свое время озвучили журналисты программы “Схемы”. Впрочем, пока прямых доказательств нет, поскольку расследование долгое время не велось.

Вместе с тем в озвученной следователями схеме Левин – среднее звено, которое объединяет между собой заказчиков и исполнителей убийства. И если Павловский, по словам следователей, якобы мог передавать деньги, то Левин искал группу нападающих. Прокуратура же пока ожидает показаний задержанного.

“Возвращение Левина в Украину и его показания могут многое изменить в деле Гандзюк. Он является ключевым фигурантом производства, в котором Мангер проходит как подозреваемый. Не секрет, что один из его адвокатов встречался с Левиным, когда он уже находился в розыске. Сообщалось также о попытке определенных адвокатов встретиться с Левиным в Болгарии во время его пребывания в тюрьме города Бургас. Я не удивлюсь, если станет известно, что адвокатов Левина будет финансировать кто-то из подозреваемых по этому делу. Понятно, с каким интересом. Дать правдивые показания выгодно прежде всего самому Левину. Офис генпрокурора вместе с СБУ готов гарантировать ему безопасность и учесть сотрудничество со следствием”, – заявил в интервью изданию “Зеркало недели” в марте этого года заместитель Генерального прокурора Виктор Трепак.

Как считать сроки?

О задержании Левина в Болгарии стало известно в январе этого года. Примерно в этот же момент произошел ряд обысков в Херсонской области, в результате которых прокуратура заявила о разоблачении преступной группировки, действовавшей в регионе. К ней якобы может быть причастен и Павловский. Он в результате получил новое подозрение и оказался в СИЗО. Левина же экстрадировали в Украину в марте, следствие возобновилось, однако на его завершение у правоохранителей оставалось 17 дней. Фактически в начале апреля дело должны были передать в суд недорасследованным, что могло повлечь его развал в суде.

Для того, чтобы понять, каким образом возникла такая ситуация, надо вернуться к датам объявления подозрений, о которых упоминалось в начале этого текста.

Как пояснила “Буквам” адвокат потерпевших Евгения Закревская, изначально было основное расследование, в котором фигурировали исполнители преступления Торбин и его группа. Сроки в нем считали с момента объявления первого подозрения: 3 августа 2018-го, то есть с появления в деле Новикова. Это стоит рассмотреть подробнее. В Украине пока существует два типа расследований: по факту самого преступления и в отношении конкретных подозреваемых. В первом случае следователи фактически не ограничены во времени. Во втором же случае они имеют максимум год для завершения всех необходимых следственных действий.

Такое ограничение существует для того, чтобы произвольно не ограничивались права людей, которых подозревают в тех или иных преступлениях. Сроки по таким делам начинают считать с момента объявления подозрения. Однако в истории с расследованием убийства Гандзюк все произошло несколько иначе.

Дело относительно исполнителей преступления, то есть относительно Торбина и его группы, не выделили в отдельное производство из основного, фактового расследования, как обычно может делать прокуратура. Например, по делам Майдана. Когда же материалы дела относительно исполнителей убийства Екатерины направили в суд – в основном деле остались Мангер и Левин. Однако прокуратура почему-то решила не пересчитывать сроки от первого реального подозреваемого по делу – то есть с 4 декабря 2018-го, момента, когда объявили подозрение Алексею Левину. И сроки продолжали считать с 3 августа 2018-го. Таким образом, предельный срок для расследования роли Левина и Мангера в убийстве Гандзюк завершался 3 августа 2019-го. Но, как упоминается выше, следствие остановили за 17 дней до дедлайна.

“Это (завершение следствия – ред.) было очевидно нереальным, поскольку Левина не было (в Украине – ред.) – он скрывался и был в розыске. По Мангеру даже не были назначены все необходимые экспертизы, не говоря уже о завершении следствия. Это противоречило логике, Уголовному процессуальному кодексу и здравому смыслу (предельные ограничения срока следствия и судебный контроль за продлением сроков следствия должны не допустить ущемления прав конкретного подозреваемого, а не абстрактного подозрения Новикову)” – ​​написала по этому поводу на своей странице в Facebook Закревская.

В течение прошлого года пострадавшие вместе с активистами движения “Кто заказал Катю Гандзюк?” требовали пересчитать сроки для расследования с момента ограничения прав Левина, то есть от объявления ему подозрения. С такими ходатайствами они обращались в прокуратуру, СБУ, однако внимание на проблему обратили лишь в начале 2020 года, когда в дело зашла новая группа прокуроров.

“Сроки расследования заканчивались 2 апреля. За 17 дней завершить расследование было невозможно, это очевидно. Но именно прокуратура изначально создала такую ​​ситуацию, сознательно или нет. И если следовать такой логике, то ни одно сложное дело, в котором есть преступная группировка, фактически невозможно расследовать. Поскольку следователям не хватает времени дойти от низшего до высшего звена, ведь порой для этого нужно несколько лет. Мы пытались достучаться до прокуратуры долгое время, но на нас не реагировали до января этого года, когда изменили группу прокуроров по делу. Они же обратились в суд с ходатайством, в котором просили продлить сроки расследования”, – рассказала Закревская в комментарии “Буквам”.

23 марта Печерский райсуд Киева взялся за рассмотрение этого дела. Уже 25 марта он объявил решение: продлить сроки расследования до 29 июля этого года. За это время прокуратура должна допросить самого Левина, других подозреваемых, провести ряд следственных экспериментов. Однако решение Фемиды вызвало возмущение у самого Мангера. Он уже успел заявить, что 3 апреля прекращает участвовать в следственных действиях. Каким образом, правда, не объяснил.

“Ни я, ни адвокаты категорически не согласны с тем, как суд подыграл Генеральной прокуратуре и СБУ, которые полтора года не могут предоставить обществу хоть какие-то доказательства моей вины. Это и понятно – таких доказательств не существует. Очередное продолжение следствия ни к чему не приведет, а только позволит прокурорам и дальше оказывать давление на меня, свидетелей, моих близких. Ведь на самом деле следственные действия не прекращались: проходили обыски у меня, моих близких, свидетелей, велись допросы. Только с одной целью: хоть что-то найти против Мангера. Не на заказчика преступления против Гандзюк, чувствуете разницу? Официально заявляю: после 3 апреля, когда и должно было закончиться досудебное расследование и дело по закону должны были передать в суд, я не буду участвовать в безрезультатных следственных действиях Генеральной прокуратуры”, – написал Мангер на своей странице в Facebook.

В то же время можно уверенно говорить о том, что следующие несколько месяцев станут для этой истории ключевыми. Правоохранители должны завершить расследование в отношении хотя бы части вероятных заказчиков этого резонансного убийства. Ключом к этой истории, вполне вероятно, станет Алексей Левин. И если следствие выполнит качественно свою работу, общество наконец услышит ответ: “Кто заказал Катю Гандзюк?”.