#Буквы продолжают знакомить читателей с людьми, которые сегодня реформируют Украину. О том, какие шаги Украина делает на пути к евроинтеграции в рамках проекта “Завтрашний день” рассказала вице-премьер-министр Украины по вопросам европейской и евроатлантической интеграции Иванна Климпуш-Цинцадзе.

– На своей странице в Facebook Вы сообщили, что осталось полшага к Соглашению об ассоциации с Нидерландами. Полшага – это сколько? Сколько ждать и какие перспективы?

– Я восхищена вопросами сроков. Очень их люблю! (смеется). Прежде всего, ждём проведения выборов в Нидерландах, они состоятся 15 марта. После чего, учитывая предварительные договоренности, надеемся, что Сенат вынесет на голосование вопрос о ратификации Соглашения и поддержит решение. Потом останется подпись короля и передача ратификационных грамот Европейскому Совету.

– А какие у вас ожидания от выборов в Нидерландах?

– Сенат, который еще должен проголосовать за ратификацию Соглашения, не переизбирается. Переизбирается нижняя палата парламента Нидерландов. Немного меняются проценты поддержки Радикальной партии, как мы видим. Возможно, часть информации, обнародованной недавно, как раз связана с происходящим. Обнародована информация о том, какие группы людей приобщились к агитации против ратификации Соглашения об ассоциации с Украиной. В частности, факты того, что главными “украинцами” оказались граждане Российской Федерации, которые, собственно, пользовались и не гнушались ни фейками, ни лживыми новостями, ни манипуляцией. Мы знаем, что аргументы против ратификации на референдуме не имели ничего общего с содержанием самого Соглашения и ЗСТ между Украиной и Европейским союзом.

Что касается выборов, то это будет решение граждан Нидерландов. Посмотрим на результаты выборов. Однако повторю, решение о ратификации Соглашения принимается сенаторами, которые не идут на переизбрание.

– Безвизовый режим может быть приостановлен по причине, например, миграционного кризиса. А в контексте Украины при каких условиях безвиз могут приостановить?

– Правила одни абсолютно для всех стран. Правила касаются всех стран, которые имеют безвизовый режим со странами Шенгенской зоны и Европейского союза. Мало того, некоторые европейские страны, которые не входят в Шенгенскую зону, также внедрят эти правила в свои процедуры.

Нет разницы между Украиной и Грузией или какой-либо иной страной. Если какие-то процессы стимулируют увеличение, например, на 50 %, волны людей, просящих политического убежища, или волны эмиграции, тогда действие безвиза должны приостановить. Особенных правил относительно Украины нет.

– Председатель Европейской комиссии Жан-Клод Юнкер отметил, что безвизовый режим может быть предоставлен летом. В СМИ даже появилась конкретная дата – 12 июня. После согласованного механизма проводят триалог, во время которого вносятся изменения в окончательный документ. Процесс триалога могут затянуть?

– Добро на положительное решение уже было дано в нескольких официальных решениях. Сначала – в рекомендации Европейской комиссии. Затем – на уровне комитета Libe (комитет Европейского парламента по вопросам гражданских свобод, юстиции и внутренних дел – ред.). Затем – в решении Coreper (Комитет постоянных представителей стран-членов ЕС – ред.). Это решения, в которых сказано, что безвизовый режим Украине будет предоставлен. (27 февраля Совет ЕС утвердил механизм приостановки безвизового режима для третьих государств, а 2 марта Комитет постоянных представителей стран-членов Евросоюза (COREPER) одобрил решение о визовой либерализации для Украины, – прим.ред)

Триалог относительно Украины начинается после окончательного одобрения механизма приостановления безвизового режима. То есть на том этапе, когда решение уже есть. Это шаг, когда механизм должен получить поддержку всего Европейского парламента и Европейского Совета.

Я не вижу дополнительных, реальных, актуальных, фактических причин, почему для Украины могут видоизмениться правила. Повторюсь, правила одни для всех. Украина выполнила все обязательства, и поэтому механизм предоставления безвизового режима рассматривается. Есть страны, которые не выполнили еще всех обязательств. Они пока не будут проходить эту процедуру.

– Касательно миграционного кризиса. Будет ли Украина помогать ЕС с миграционным кризисом, если будет, то как?

– Думаю, мы уже существенно помогли ЕС с миграционным кризисом тем, что не присоединились к нему. И это учитывая количество внутренне перемещенных лиц, боевые действия, которые мы вынуждены вести на своей территории, защищая свою страну в рамках АТО, учитывая также то количество людей, которые вынуждены были покинуть свои дома из-за агрессии Российской Федерации на территории Украины – нелегальной аннексии Крыма и событий на востоке Украины. Это не сделало Украину контрибьютором миграционных потоков. Наоборот, максимальными внутренними усилиями Украина продолжает решать проблемы и обеспечивать потребности граждан. Настолько – насколько позволяют возможности бюджета и актуальной социально-экономической ситуации.

Фото: The Gate Agency

– Иванна Орестовна, когда ждать соглашения об “открытом небе” с ЕС?

– Мы пришли с выполненными обязательствами к Европейскому союзу в то время, когда перед ЕС стоят другие проблемы и вызовы. Тот же миграционный кризис, который повлекли за собой события на Ближнем Востоке, когда миллионы людей начали искать убежища и помощи в ЕС. К слову, здесь еще большой вопрос, причастна ли Российская Федерация к миграционному кризису в европейских странах и каким образом. Всё чаще наши партнеры в Европейском союзе задаются этим вопросом.

Вызовы, с которыми столкнулся ЕС, влияют и на вопрос подписания соглашения об “открытом небе”. Мы подошли к финишной прямой в тот момент, когда Британия приняла решение о Brexit. И единственный вопрос, нерешенный в процессе присоединения Украины к данному соглашению – это нерешенный вопрос между Испанией и Великобританией, а именно о статусе аэропорта в Гибралтаре. Наверное, этот вопрос было бы легче решить, если бы это происходило исключительно в рамках Европейского союза. И не тогда, когда Британия ищет формулу, по которой будет (согласно результатам референдума) выходить из ЕС. А страны, которые являются членами Европейского союза и собираются оставаться таковыми, ищут безболезненные и максимально эффективные варианты отсоединения Британии. Вот и получается, что Украина подошла в момент, когда вопрос приобретает дополнительную остроту.

Поэтому говорить о сроках мне очень тяжело. Но я точно знаю, что мы все – начиная от Президента, Министерства иностранных дел, меня, министра инфраструктуры, активно работаем над поиском формулы для подписания соглашения об “открытом небе” с ЕС.

– Еврокомиссия предложила Украине договариваться отдельно с каждой страной-членом ЕС.

– Мы не пытаемся идти по этому пути. Есть также возможность исключения малых аэропортов из соглашения, есть и другие варианты. Мы ищем самый подходящий, чтобы, по крайней мере, начать пользоваться возможностями, которые предоставляет соглашение об “открытом небе”.

И, опять же, Украина сталкивается с очень-очень давними политическими проблемами, которые существуют внутри Европейского союза.

– Президент Порошенко озвучил возможность референдума по вступлению в НАТО. Буквально через некоторое время в Администрации Президента скорректировали заявление и сообщили, что речь идет о пути к референдуму относительно нашего сотрудничества с НАТО. Такие высказывания Президента – это определенная политическая декларация, декларация о намерениях? Ведь украинцы достаточно благосклонно относятся к идее вступления в НАТО. Происходят какие-то реальные шаги, и это заявление является свидетельством движения?

– Первое. В Украине действительно в течение последних нескольких лет существенно увеличилось количество людей, которые поддерживают вступление Украины в Североатлантический альянс. Думаю, что во многом это результат надежд, эмоциональных надежд и ожиданий, которые возлагают украинцы на военно-политическую организацию НАТО. Вместе с тем, на мой взгляд, украинцам до сих пор не хватает глубокого понимания, что это за организация, какие возможности и требования выставляет НАТО к странам-членам: начиная от демократических процедур, верховенства права, заканчивая определенным уровнем развития страны. Помимо непосредственных стандартов, которые касаются военной организации страны, и принципов, на которых построено государство, существуют также стандарты, по которым формируются вооруженные силы, распределяются  полномочия и так далее.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: От проведения референдума до реального вступления Украины в НАТО пройдет не менее 10 лет, – Марчук

Поэтому сейчас речь идет прежде всего о том, чтобы максимально добавить понимания и знаний гражданам о Североатлантическом альянсе. В рамках комиссии по сотрудничеству с НАТО, которую я возглавляю, мы инициировали разработку программы информирования. По сути, это восстановление тех усилий, которые делало государство еще в середине 2000-х годов. Я рада, что буквально несколько дней назад Президент подписал указ о том, что концепция уже является руководством к действию. Сейчас мы работаем над планом мероприятий по реализации. Это трехлетний план, трехлетняя программа. Думаю, эти шаги должны в будущем обеспечить нашу готовность к проведению референдума по поддержке вступления Украины в НАТО.

Фото: The Gate Agency

– В одном из своих интервью Вы отмечали, что сейчас момент наиболее качественного сотрудничества Украины с НАТО.

– Да. За все 20 лет. Мы скоро будем праздновать 20-летие подписания Хартии об особом партнерстве между Украиной и НАТО.

– Кроме военного сотрудничества и военных маневров, идет ли речь о гуманитарных проектах? Какие в этом году, например? Расскажите, пожалуйста.

– Безусловно. Например, в 2016 году Украина стала крупнейшим реципиентом программы “Наука ради мира и безопасности”. Кстати, фактически после 2015 года были заморожены подобные программы сотрудничества НАТО с РФ. РФ в течение долгих лет была основным реципиентом и получателем возможностей использования средств для внедрения различных научных проектов. А в 2016 году эти возможности получила Украина.

Речь идет о проектах широкого спектра. Сотрудничество с лабораториями, например, в Харькове по глубинным исследованиям. Предоставление нашей Государственной службе по чрезвычайным ситуациям оборудования для разминирования, обучение людей пользоваться этим оборудованием. Очистки загрязненных водных территорий бывших военных баз и предоставление оборудования для очистки воды, чтобы в дальнейшем использовать ресурс. Подобные вещи происходят в рамках научного сотрудничества с НАТО.

В течение многих лет в Украине работает программа НАТО Professional Development Program (профессионального развития – ред.). Много усилий было вложено, чтобы учить украинских государственных служащих и военных английскому языку.

Одной из непосредственно моих инициатив был план восстановления способности секретариата Кабинета Министров заниматься вопросами сотрудничества с НАТО. Этим занимались несколько энтузиастов-евроатлантистов, “выживших” в секретариате Кабинета Министров. Позволю себе воспользоваться возможностью и напомню – сейчас идет набор, мы ищем мотивированных специалистов для направления сотрудничества с НАТО в рамках Правительственного офиса по вопросам европейской и евроатлантической интеграции.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Украина и НАТО. Краткая история взаимоотношений

Так вот! Нашими общими усилиями и после проведения нескольких раундов переговоров мы договорились с Программой профессионального развития о том, что впервые будем использовать совсем другой подход. Так мы и сделали. Уже начали курс. Предварительно собрали со всех ведомств списки людей, которые в той или иной степени – начиная от Министерства экологии, Министерства образования, не говоря уже о Министерстве обороны, о Генеральном штабе и о Службе безопасности – сталкиваются с задачами сотрудничества с программами и структурами Альянса. Сначала список состоял из 80 человек, потом количество желающих возросло до 140. Мы их собрали и вместе с Программой профессионального развития НАТО разработали трехдневные модули обучения на этот год, где сотрудники будут получать сначала общую информацию о возможностях программ, направлений, деятельности и принципах НАТО, а потом будут погружаться в более детальные вещи, такие как, например, оборонное бюджетирование и подход стран Альянса к гендерными вопросами.

Мы уже получили первые отзывы от участников программы. Говорят, что много лет занимаются данными вопросами и направлениями, но за трёхдневный модуль получили много дополнительной информации. Надеются, что уровень качества следующих модулей будет таким же высоким.

В таком формате программа реализуется впервые. Более того, мы пригласили людей с секретариатов нескольких прифильных комитетов ВР, которые в той или иной степени сталкиваются с сотрудничеством с НАТО. Мы постарались сделать этот процесс максимально инклюзивным.

Очевидно, что будут продолжаться программы по изучению языка.

По трастовым фондам можно говорить. Трастовые фонды НАТО, которые призваны помочь Украине справиться с самыми разными задачами, – начиная от реабилитации военнослужащих, которые были ранены во время боевых действий, заканчивая логистикой в ​​ВСУ, командованием, контролем, связью в ВСУ или гуманитарным разминированием.

Кибербезопасность. Украина ожидает оборудование от трастового фонда. В этом случае СБУ является ответственным партнером в Украине, который ведет направление кибербезопасности для того, чтобы повысить нашу способность противостоять угрозам в этой сфере.

Обсуждению направлений сотрудничества с НАТО можно посвятить сутки! Обратите внимание, это мы с вами еще не касались военного сотрудничества…

– Да! Мы сознательно не касались военного сотрудничества. Потому что следующий вопрос как раз посвящен Мюнхенской конференции о сфере безопасности. Как вы прокомментируете дискуссию по оборонным бюджетам? Не касаясь вопроса пяти стран, не доходящих до 2 % бюджета. На конференции интересной была позиция Вольфганга Ишингера (председателя ежегодной Мюнхенской международной конференции по безопасности, – прим.ред.), который заявил об альтернативных 3 %, когда страны, которые не выбирают 2 %, могут подобрать бюджеты за счет гуманитарных проектов или, возможно, за счет вложения средств по борьбе с кибербезопасностью. Вмешательство России в выборы президента США показало опасность и уязвимость. Можно ли говорить о расширении финансирования проектов по кибербезопасности на официальном уровне?

– Вы имеете в виду количество выделяемых процентов от ВВП?

– Да.

– Думаю, это одна из линий дискуссий. Это, конечно, будут решать сами страны-члены Альянса. Для себя. Как они это видят.

На самом деле (мне не раз приходилось это слышать) речь не о том, сколько средств должно выделяться на эти способности, а о непосредственной необходимости их укреплять: начиная от защиты критической инфраструктуры, которая тоже зависит от кибербезопасности, заканчивая информационными компонентами.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Мюнхенская конференция по безопасности-2017: 10 громких цитат

И НАТО давно этим занимается. Есть отдельные направления в рамках Альянса. Думаю, сейчас как раз тот момент, когда Украина уже на горьком и сложном опыте научилась многому и может стать скорее контрибьютором опыта. Мы видим количество хакерских атак на украинские правительственные сайты, на другие органы исполнительной власти и так далее. И я говорю сейчас не о борьбе с пропагандой. Можно также вспомнить последние неудачные попытки хакерских атак в Нидерландах. Сколько средств от ВВП нужно выделять и является ли такой шаг вкладом в защиту – об этом дискуссия ведется давно. Делаются конкретные шаги, происходит обмен опытом, создаются совместные системы и так далее.

Фото: The Gate Agency

– Раз вы затронули тему Украины в качестве контрибьютора. Сразу после Мюнхенской конференции в некоторых СМИ высказывалось мнение о том, что Украина не воспользовалась своим шансом на конференции и что “украинский вопрос” перестал быть приоритетом повестки дня, и что Петру Порошенко следовало бы больше говорить не о российской агрессии в Украине, а об опыте борьбы с кибератаками РФ, например. Что вы думаете по этому поводу? Украина воспользовалась шансом на Мюнхенской конференции?

– Смотрите. Мы видим, насколько сложно нам дальше удерживать Украину высоко в повестке дня наших стран-партнеров, учитывая, с каким количеством одновременных вызовов сталкиваются они сами. Мне и самой приходится выступать на различных мероприятиях, касающихся вопросов безопасности, и, безусловно, если Украина не будет говорить о своих болях, о потерях и ежедневной войне, которую ведёт, то этого не сделает никто за нас и вместо нас. Чтобы заявить государственную позицию, необходимо заявить и о том, что реально происходит. Тогда нас услышат. Задача политического лидера страны – выделить и представить основную проблему, если такова есть, объяснить и аргументировать ее на таких форумах. Поэтому, если аналитики, эксперты, журналисты могут позволить себе в аналитическом ключе подавать информацию, то перед ними стоит немножко другая задача.

Когда  мы говорим о внедрении Украины в общий контекст, мы внедряем Украину именно таким образом: заявляем о политической позиции, заявляем о фактическом положении дел.

– Хочу спросить вас о реформе госуправления. В конце декабря прошлого года вы подписали соглашение о финансировании реформы государственного управления. ЕС предоставит Украине 104 миллиона евро на реформу госуправления. На реализацию реформы выделили 5 лет. Какие первые шаги в сторону реформирования, планы на первый год из пяти?

– Реформа запущена. Когда главой Правительства был назначен Владимир Гройсман, мне поручили возглавить координационный совет по запуску реформы государственного управления. Во время работы с привлечением народных депутатов, Нацсовета реформ, общественных организаций и госслужащих из разных министерств нам удалось собрать результаты предварительного труда, довести до финального плана, учесть все замечания программы SIGMA, согласовать с европейцами и принять Стратегию реформы государственного управления в Украине. До этого, в 2015м году, в Парламенте мы приняли закон о государственной службе, который как раз вступил в силу с 1 мая 2016 года. Началась имплементация Правительством. То есть мы приняли стратегию, создали рабочие органы, рабочие группы, приняли более 30 различных подзаконных актов, которые были направлены на выполнение и реализацию закона о государственной службе. Провели более сотни конкурсов на должности высшего уровня – “А”, “Б” и “В”, конкурсы продолжаются и сейчас. Около 80 человек назначены на категории высшей службы (“А”). Утвердили концепцию подхода к реформаторским кадрам и одновременно продолжали работу с ЕС относительно индикаторов – конкретно относительно процессов внедрения стратегии реформы. Мы реалистично прописывали план внедрения. В ЕС утвердили план, индикаторы, и это позволило подписать соглашение о бюджетной поддержке.

104 миллиона евро, которые рассчитаны на 5 лет, из которых 90 миллионов составляют бюджетную поддержку, а остальные 14 миллионов пойдут на техническую помощь для реализации реформы государственного управления.

На последнем заседании Координационного совета мы подвели промежуточные итоги. Приняли отчет за 2016 г., согласовали основные приоритеты выполнения реформы на 2017 год. Каждый приоритет предполагает множество мелких шагов в 2017 году. Приятно, что договорились о конструктивном сотрудничестве с Парламентом по дальнейшему внедрению. Есть необходимость немного усовершенствовать закон о госслужбе.

Кроме того, нужно внести изменения в законодательство в других сферах, чтобы согласовать их с законом о государственной службе. Мы эти вещи сделаем в первую очередь, а дальше сосредоточимся на повышении профессионального уровня, кадровой способности министерств и секретариата КМУ. Планируем провести функциональный осмотр работы министерств, чтобы оптимизировать структуру.

Задач очень много. Мы стремимся перенести работу над реформой на операционный ежедневный уровень кропотливой работы, которую можно было бы обеспечить силами новой дополнительной команды Проектного офиса реформ, который будет работать при Кабмине под руководством министра Кабинета Министров.

– Иванна Орестовна, вы также говорили, что большой проблемой является заработная плата госслужащих, что доход чиновников надо повышать.

– Да. Это остается проблемой.

– А что касается квалификации?

– Это вещи взаимосвязанные. Правда, одним лишь поднятием уровня зарплаты без изменения и повышения требований к сотрудникам госслужбы проблема квалификации не решится. Должна быть усовершенствована система конкурсов. Подходы к тестированию должны быть современными, необходимо установить показатели качества работы.

– Это в процессе?

– Да. Это очень сложный процесс. У нас есть около 200 000 государственных служащих на данный момент. Это серьезная армия людей со знаниями, опытом, сейчас не говорим о вопросе качества. Очевидно, что просто взять и обнулить систему будет как минимум недальновидным решением. Мы же стремимся сделать систему эффективной и сохранить тех сотрудников, которые будут новой системе соответствовать.

Фото: The Gate Agency

– И напоследок, мы не могли не спросить о том, как вы оцениваете “план Артеменко” в контексте высказываний Пинчука? Это пробная почва для чего-то вроде Минска-3?

– Я достаточно четко выразила свое видение, когда мы узнали о материале, который был опубликован в The Wall Street Journal. А сейчас даже не считала необходимым комментировать активность господина Артеменко, так как считаю его действия как минимум контрпродуктивными.

Усилия инициаторов так называемых мирных планов, которые никем не уполномочены для подобных инициатив, однако считают возможным нести свои неизвестно кем подготовленные предложения новой администрации США, направлены против самой Украины.

Считаю, если человек имеет какие-то “блестящие идеи” (здесь я употребляю словосочетание в кавычках), то, наверное, нужно хотя бы попытаться их обсудить с людьми, которые ответственны за внешнюю политику, политику безопасности и которые реально имеют рычаги влияния для того, чтобы политику реализовывать, получить их согласие для воплощения планов. А в данном случае ситуация выглядит как торговля Украиной со стороны господина Артеменко. Как по мне, это неприемлемо.

– А какое вообще это может иметь влияние в контексте предстоящей встречи Трампа и Порошенко. Собственно, на позицию США?

– Скорее всего, это сыграет горькую службу нашей стране. Такая активность отдельных депутатов, которые, опять-таки подчеркиваю, никем не уполномочены для того, чтобы приносить в закрытых конвертах какие-то собственные внешнеполические планы, как мы читали в The New York Times, относительно судьбы 45-миллионного народа, – это создаёт почву для манипуляций. Более того, это позволяет недругам использовать разрозненность внутренних украинских позиций ради достижения их целей.

И еще – говоря о чисто формальной стороне вопроса, мне стыдно, что представители Украины создают какофонию относительно позиции страны в самом главном для нас вопросе. Искренне надеюсь, что это не повлияет на диалог во время встречи президентов.

– А уже известно, о чем будут говорить?

– Когда будет утверждена дата встречи, тогда, уверена, будут представлены темы разговора и общественности. И, наверное, всем понятно, о чем.

Напомним, что в рамках спецпроекта “Завтрашний день” можно прочитать о гуманизации украинской пенитенциарной системы, так ли строг новый законопроект о государственном языке, что произойдёт с украинским венчуром в течение года, когда же в Украину придёт PayPal, каким образом формируется внутренняя маршрутная сетка Украины и как очищать власть от неэффективных сотрудников.