С заместителем министра инфраструктуры – Владимиром Омеляном #Буквы встретились в пятницу, 18 февраля.
За несколько дней до даты интервью стало известно, что министр ведомства Андрей Пивоварский ушёл на месяц в отпуск. Но, по утверждению многих, Пивоварский не собирается возвращаться на должность.
Своё решение об уходе министр задекларировал ещё в декабре прошлого года, направив в парламент соответствующее заявление. Вместе с ним о желании покинуть министерство заявили и ряд его заместителей. В частности, и Владимир Омелян.
После нагрянувшего политического кризиса в феврале этого года Андрей Пивоварский и трое его коллег-министров вернулись на работу в Кабмин. Однако в отличии от своих коллег, Пивоварский заявление об увольнении не отозвал.
Пока министр формально пребывает в отпуске, руководство министерством фактически перешло к Владимиру Омеляну. Сейчас Омелян – временно исполняющий обязанности министра.
О том, как в ближайшем будущем будет развиваться кадровая ситуация в министерстве, и показателях эффективности команды реформаторов; о том, когда Украине ждать “открытого неба” с ЕС; о ситуации в министерстве и на предприятиях сферы управления министерства #Буквы беседовали с Владимиром Омеляном.
На днях появилась информация, что министр Андрей Пивоварский ушел в отпуск до 15 апреля и не собирается возвращаться на работу. Это правда?
Я могу комментировать только факты. Министр действительно написал заявление на отпуск на 30 дней до 15 апреля.
Относительно общей атмосферы. Огласив о своей отставке в декабре прошлого года, мы исходили из того, что уйдем, так как не видим возможности для развития тех вещей, которые мы предложили обществу и стране. Со стороны руководства страны на то время отсутствовала поддержка.
Вместе с тем многое изменило заявление Айвараса. И в этом плане он большой молодец. Потому что сказал вслух то, о чем перешептывались все в кабинетах, даже не столько о фамилиях, сколько о принципах работы власти как таковой.
Я надеюсь, что это было уроком для всех, в том числе и для нас.
Почему для вас?
После того момента я для себя четко понял, что если раньше мог обсуждать ситуацию со специалистами и экспертами — со своим определенным кругом лиц, то теперь не стоит бояться говорить публично о происходящем. Играть в прятки и делать вид, что все хорошо, когда все на самом деле плохо, — недопустимо.
То есть пока есть только решение об отпуске?
Он не отзывал свое заявление из Верховной Рады, но практически отставка возможна, только если за нее проголосует Парламент. В политике никогда нельзя говорить “никогда”. Какова будет дальнейшая ситуация — увидим.
В начале февраля, когда Андрей Пивоварский вместе с другими министрами вернулся в правительство, он выдвинул несколько условий. В частности, это и увеличение заработной платы для чиновников. Его требования не были удовлетворены?
Пока что из всех тех условий, которые мы выдвинули как команда, удовлетворен только новый порядок работы госчиновника, согласно которому запрещено критиковать органы государственной власти. Хотя на самом деле этого не было в наших условиях, тем не менее этот документ появился наиболее оперативно.
Мы надеемся, что эти условия все же будут приняты. Потому что это условия не наши, по большому счету это условия страны. Всем надоели ссоры, всем надоело вмешательство всех во все. У каждого есть своя сфера личной ответственности.
В министерстве в действительности есть проблемы с заработной платой?
Безусловно. Вчера (прим. — интервью проводилось 18.03) я узнал, что моя зарплата ниже, чем зарплата главного специалиста в Секретариате Кабинета Министров.
Таким образом, этот вопрос стоит очень остро. У нас сейчас – безумный отток кадров. Это очередной вызов и для меня персонально, и для тех людей, которые остаются работать. Люди уходят из-за неудовлетворительной оплаты труда, и я их лично могу понять. Это чиновники высшего звена, которые в действительности являются профессионалами и могут, условно говоря, легко найти работу за лучшую оплату. Они пожертвовали своим временем — кто год, кто полгода.
Мы в очередной раз обратились к Кабинету Министров, к Министерству финансов с просьбой все же рассмотреть — или в виде эксперимента, или в виде каких-либо других мер — повышение зарплат для сотрудников Министерства инфраструктуры.
Эта сумма по сравнению с общими расходами, а особенно с тем, сколько мы сэкономили для государства за прошлый год, абсолютно незначительная. Но пока что ответа мы не получили.
Летом прошлого года в СМИ распространялась информация о том, что министрам АПК и инфраструктуры, а также их заместителям ежемесячно доплачивали зарплату “в конвертах”. Согласно этой информации, за “систему поощрения” отвечал Михаил Бейлин — ресторатор, советник главы Администрации Президента Бориса Ложкина и негласный куратор минАПК и мининфраструктуры со стороны АП. Речь идет о суммах доплат в размере от 3 до 50 тыс долл. Насколько это соответствует действительности?
Это на самом деле смешная ситуация. В то же время мы были откровенно встревожены. В частности, я узнал о себе очень много нового за время работы на этой должности.
На нас охотятся все время. Даже позавчера, выезжая с работы, над выездом увидел квадрокоптер, который тщательно снимает, что происходит в Министерстве инфраструктуры. У людей, видимо, есть время и вдохновение.
На самом деле озвученное — лишь маленький эпизод из всего того, что на протяжении года на нас усердно “лили”.
В действительности говорить не о чем. Потому что, во-первых, этих доплат не было. Я лично Бейлина видел, наверное, раз или два за всю жизнь. Для кого-то было удобно выстроить такую схему, а кто-то придумывает какие-нибудь другие вещи.
Меня очень радует, что за полтора года моей работы в министерстве нет ни единой компании, которая аффиллирована с нами и выигрывает тендеры где-либо — на “Укрзализныце”, в морских портах. Нет каких-либо назначений за деньги. Нет каких-либо писем, которые подписывались с непонятной целью и непонятным результатом. Я считаю, что это яркий показатель. В Министерстве инфраструктуры, я могу это откровенно утверждать, такого раньше не было.
Есть и другие истории, которые распространяли СМИ. Это происходило каждый раз, когда мы делали какой-то кардинальный шаг в изменении существующей ситуации. Когда мы говорим о поднятии тарифов на УЗ — вытягивают историю с зарплатами в конвертах. Когда мы говорим о реформе УЗ — вспоминают, что мы на кого-то там работаем. Мы к этому привыкли. Понимаем, что это стандартный фон работы. К сожалению, сейчас у нас такое положение вещей в стране, когда можно говорить все что угодно, абсолютно не беспокоясь, правда это или нет.
Лично для меня весьма смешно осознавать, что, когда ты предлагаешь реальную реформу той или иной отрасли, многие не слушают ее содержания и результата, которого ты хочешь достичь. Они думают, для чего эта схема тебе нужна. И в том, что это именно схема, они даже не сомневаются.
Сейчас НАБУ проводит расследование по этому факту — возможных доплат в конверте чиновникам двух министерств. Известно, что уже допросили министра АПК Алексея Павленко, его заместителей и министра инфраструктуры Андрея Пивоварского. Вас на допрос не вызывали?
Я также был на допросе. Если не ошибаюсь, это было в декабре прошлого года. Я рассказал все, как есть в министерстве. На самом деле, это было очень полезно для всех сторон. Так как во время допроса я передал все материалы, которые были в у нас в министерстве по итогам аудитов, осуществленных в государственных предприятиях. Я надеюсь, что как раз такие вещи будут расследованы, потому что они подтверждены доказательствами.
Больше относительно этой истории со стороны НАБУ ко мне не обращались. Перспективы по этому делу, с моей точки зрения, нулевые. Тем более, народный депутат, который обратился ранее в НАБУ с этими материалами, отказался от своих слов. Он сказал, что где-то получил эту информацию и передал как законопослушный гражданин.
Странно, опять же таки, что это народный депутат из “дружественной” фракции БПП.
А почему так — “дружественной”? Есть какой-то конфликт?
Нет, никакого конфликта нет.
Ранее вы работали в Секретариате Кабинета Министров. Расскажите, как состоялся ваш переход на работу в Министерство инфраструктуры. От кого поступило предложение занять должность заместителя министра?
Вы меня возвращаете в сладкое время, когда было все спокойно и легко. Спасибо вам за такие воспоминания. До момента назначения на эту должность, имею в виду.
Предложение было очень простым. Я знаю Пивоварского с 1999 года, тогда мы совместно проходили стажировку в Канаде. После этого мы особо не общались, иногда переписывались в Facebook.
Потом встретились после его назначения, он пригласил к себе на разговор. Длительный, но интенсивный. И предложил стать его заместителем.
Имея на то время твердое намерение уйти с государственной службы и уделить время своей семье и себе, все же подумал, что это неплохой шанс наконец-то воплотить свои идеи в жизнь, и согласился. Пока что не раскаиваюсь.
Возвращаясь к фамилии, которая уже звучала. Вы говорили, что раз или два за всю жизнь видели Михаила Бейлина. Говорят, что Михаил Бейлин — друг Владимира Бевзы, брата вашей жены Светланы. И именно Бейлин, как поговаривают, посодействовал вашему назначению на должность. Это так?
Когда эта версия начала распространяться в прессе, я этому искренне удивился. Но как человек, у которого также возникли сомнения, набрал двоюродного брата своей жены и говорю: “Я тебе очень благодарен за протекцию”. Он сначала не понял. В конце концов я говорю: “Я тебе создал имидж человека, который назначает заместителей министра. С чем я тебя и поздравляю. Можешь устраиваться в рекрутинговую компанию и успешно искать хорошие кадры для любого государства”.
Опять же, это очередная мистификация. Люди, которые не могут найти компромат, так как его нет, выдумывают какие-либо вещи, которые бы объясняли, почему кто-то держится за должность, почему нормально исполняет свою работу. Если такие люди не берут взяток на должности — значит, им кто-то доплачивает. Если им никто не доплачивает — значит, они работают на кого-то и позже получают какие-нибудь бонусы, или же по-тихому получают какие-нибудь бонусы где-то в офшорах.
Но ничего из этого нет. Я абсолютно открытый человек.
Недавно министерство запустило новое направление грузоперевозок из Украины в Азию в обход России — так называемый “Шелковый путь”. Как обстоят дела с этим проектом? Какие перспективы “Шелкового пути”?
На самом деле, когда в прошлом году мы детально посмотрели на ситуацию не только внутри страны, а и вокруг, то увидели, что транзит Украины сокращается постоянно. С каждым годом он все падал и падал. В связи с этим мы поняли, что нужно принимать кардинальные меры, менять парадигму отношений с другими странами для того, чтобы вернуть Украине статус транзитного государства.
Первым шагом был контакт с китайской стороной — обращение к ним с просьбой о включении Украины в инициативу большого экономического пояса Шелкового пути, которая была начата несколько лет назад. Сперва мы получили такой дипломатически нейтральный ответ, который был на грани отказа.
В связи с чем?
На то время, в прошлом году, все транзитные пути, как традиционно считалось, уже существовали. Украины не было на карте этого транзита. Транзит проходил либо севером через Россию и Беларусь, либо югом через страны Закавказья и Турцию.
Мы не сдались. Мы продолжили переговоры с китайской стороной — как на официальном, так и на бизнес-уровне. Состоялся успешный визит в сентябре в Китай, я также имел честь быть в составе украинской делегации. Так, мы, собственно, подписали протокол о включении Украины в Большой Шелковый путь.
После этого дело сдвинулось с мертвой точки. Имея задокументированное одобрение официального Пекина, работа пошла более интенсивно, и 15 января мы запустили пробный контейнерный поезд из Ильичевска в Китай через Грузию, Азербайджан и Казахстан, пересекая два моря. Путь не самый простой с логистической точки зрения, но он абсолютно удачный — с геополитической и экономической.
Именно в то время разгорелась очередная российско-украинская экономическая война. Началась российская блокада. Того эффекта от блокады, которого они ожидали, достичь не удалось. Ведь была альтернатива. Мы не были отрезаны от стран Азии. Поэтому я считаю, что инициировали правильные и предусмотрительные действия.
Это не единственное направление, которое мы продвигаем. Буквально недавно вместе с руководителем УЗ вернулись с переговоров в Иране. Сейчас активно разрабатываем маршрут в страны Персидского залива и страны Европейского союза через Иран и Украину. Если в китайском направлении в одну сторону поезд идет около 10 суток, то в этом направлении мы рассчитываем на 5 — максимум 6 суток. Направление очень перспективное — как с точки зрения украинской продукции, так и с точки зрения того, что Иран сейчас будет активно технически модернизироваться. Это означает, что огромное количество машиностроительной продукции пойдет из стран ЕС в Иран. Украина может предложить быстрый, безопасный и дешевый путь доставки.
Кроме того, мы развиваем сотрудничество по транзиту товаров Юг – Север, то есть из украинских южных портов к странам Балтии и Скандинавии. Это также может быть и логичным продолжением “Шелкового пути” из Китая.
Все эти проекты вызывают большой интерес европейских партнеров, прежде всего — со стороны Польши, Словакии, Венгрии, Австрии. Поэтому считаю, что мы ощутили тренд. Радует, что в то время, когда Россия испытывает очередной этап турбулентности, мы готовы предложить европейским партнерам безопасный путь транзита их товаров.
Как известно, в Украине грядет большая приватизация госпредприятий. Ожидалось, что она состоится уже в 2015 году, однако ее перенесли на 2016-й. Какие предприятия из сферы управления Мининфраструктуры могут быть приватизированы в этом году? И какие предприятия министерство уже передало в Фонд госимущества?
Мы выступаем за неотложную приватизацию фактически всех предприятий, кроме “Укрзализныци”, “Укрпочты”, и, возможно, еще нескольких профильных предприятий, которые входят в сферу управления УЗ и которые крайне необходимы для производственных нужд. Все другие должны быть либо приватизированы, либо переданы в концессию.
Еще в прошлом году мы инициировали исключение всех 13 государственных стивидорных компаний, которые оперируют в портах Украины, из перечня стратегических. Соответствующий законопроект уже давно в Верховной Раде. Я надеюсь, что в этом году Парламент наконец-то проголосует за это.
Мы выступаем за концессию государственных стивидорных компаний. Чтобы этот процесс был эффективным, в прошлом году мы приступили к разработке нового концессионного законодательства. Как вы знаете, закон о государственном частном партнерстве наконец-то был одобрен в прошлом месяце, он запущен в работу. Концессия — часть этого законодательного поля. Если нам удастся на протяжении нескольких месяцев завершить работу над законопроектом и передать его в Парламент, я надеюсь, что Парламент сможет оперативно его принять, так как это действительно наработки наилучших мировых практик.
Мы исходим из того, что концессионное законодательство должно быть универсальным для всех отраслей, c отдельными уточнениями относительно отраслей энергетики и жилищно-коммунального хозяйства. Но оно должно быть простым, прозрачным и чтобы концессионер был уверен в безопасности его инвестиций. На самом деле – это вопрос номер один. Думаю, что сейчас мы достаточно странно приглашаем людей: “Приходите, у нас судебная система не работает, у нас все коррумпировано, но вы вкладывайте деньги”.
Мы, собственно, хотим создать такую правовую модель, чтобы каждый инвестор знал, что в Украину он заходит, зарабатывает и абсолютно спокойно чувствует себя в правовом поле государства — каждая его копейка защищена.
В прошлом году министерство занималось реформированием “Укрзализныци”. Был запущен процесс корпоратизации, а с 1 декабря “Укрзализныця” официально стала ПАО. Как продвигается процесс реформирования? Как его ощутят обычные пассажиры?
Мы сделали многое в прошлом году в сфере законотворчества. Я бы назвал тот год годом “бумажных реформ”. На самом деле они крайне важны, потому что любые реформаторы, которые приходят к власти, жалуются на очень длительный процесс изменений — на уровне законодательства. Мы подготовили практически весь пакет законопроектов для продолжения реформ, большинство из них уже давно находятся в Парламенте.
Сейчас вопрос номер один — это кадровые решения. То есть кадровые назначения эффективных, порядочных людей, которые дают высокие результаты. Если это удастся осуществить, если именно эта политика будет ключевой на государственном уровне, мы достигнем очень быстрых результатов.
Многие говорят, что реформы за ночь невозможны. Я убежден, что на самом деле за два-три месяца в случае успешных кадровых назначений можно дать значительный результат обществу — то, что ощутит каждый.
В случае с УЗ — та же ситуация. Минэкономразвития сейчас объявило конкурс на председателя правления УЗ. Надеюсь, он не будет заблокирован судами, узко корпоративные или партийные интересы не возьмут верх над государственными, и компания получит руководителя. И уже тогда государство как орган управления этим активом сможет его эффективно реформировать до конца, потому что на самом деле работы очень много. Но ни одна железная дорога в мире не реформировалась на протяжении года. Это длительный процесс.
В декабре губернатор Одесской области Михеил Саакашвили на антикоррупционном форуме заявил, что бюджет недополучает до 2,2 млрд долл. в год из-за заниженных тарифов на УЗ, что выгодно крупным украинским бизнесменам, в частности, Ринату Ахметову. Как можно расценивать такое его заявление? И был ли после этого разговор с Саакашвили относительно такого заявления?
У меня лично не было. Я на самом деле ни разу не имел возможности с ним пообщаться, хотя видел его выступления.
Миссия каждого политика – вести страну в будущее. Я искренне благодарен Саакашвили, что у него также есть свое видение. Стране это иногда нравится, иногда не нравится. Это абсолютно нормальный процесс.
Что касается УЗ, цифры для меня как для человека, который понимает реальное положение дел, были несколько невообразимыми. Мы не говорим, что злоупотреблений там нет. Для их упреждения мы создали в прошлом году мониторинговую группу, которая отслеживает каждую большую закупку, по состоянию на сейчас — на уровне поставщиков УЗ. Дальше мы надеемся перейти на уровень региональных железных дорог. Эта группа состоит исключительно из незаангажированных экспертов. Министерство дало им полную свободу и полномочия, не вмешивается в их работу. Они имеют право делать все, что считают нужным. Делают это публично и (в случае необходимости) передают результаты своей работы в правоохранительные органы.
Благодаря работе мониторинговой группы мы сэкономили сотни миллионов гривен, и думаю, продолжим экономить. Они действуют на опережение — не допускают разворовывания, определяют схемы на той стадии, когда кто-либо только намеревается их использовать, и не дают реализовать такие действия в пределах правовых механизмов.
Я считаю, что какие-либо спекуляции относительно миллиардов долларов не имеют места на УЗ. Желание осуществлять подобные действия у людей, безусловно, не исчезло. И твердо сказать, что злоупотреблений в больших масштабах на уровне схем и каких-то преступных группировок нет, мы сможем только тогда, когда в Украине в тюрьму сядут как минимум 50 топ-преступников, которые всю жизнь посвятили воровству.
У “Укрзализныци” действительно есть проблема с тарифами, они уже много лет экономически необоснованные. Поэтому в начале 2015 года мы инициировали повышение грузовых тарифов на 30 %. Тогда это было жизненно необходимо, чтобы железная дорога не остановилась, ведь ее затраты росли огромными темпами – топливо, запчасти, материалы – все, где есть валютная составляющая, из-за девальвации подорожало очень сильно. Если мы хотим, чтобы железная дорога развивалась, чтобы у нас были новые вагоны и локомотивы, железнодорожные пути, которые позволяют скоростное движение, тарифы УЗ должны быть экономически обоснованными. “Тарифные войны” длятся постоянно. Они обострились в прошлом году, и одним из проявлений таких войн стали заявления о “схемах Бейлина” или о том, кто кого назначил.
Мы хотим перейти на понятные и простые тарифы, которые будут экономически обоснованными. Сейчас есть очень много вопросов к тому, как они формируются. Есть большие вопросы и к самой работе УЗ — мы говорим об этом открыто. И наши усилия сконцентрированы на том, чтобы она работала эффективно.
В Программе действий правительства на 2016 год указано о намерениях все-таки подписать соглашение о едином воздушном пространстве с ЕС — открытое небо. На самом деле удастся?
Нам удалось то, что было невозможным в прошлом году. За очень короткий период мы завершили подготовку и подписали соглашение об открытом небе с Соединенными Штатами Америки. Оно полностью ратифицировано и вступило в силу с конца прошлого года.
С ЕС ситуация сложнее. Каждый раз мы ставим этот вопрос на встречах с ЕС на всех уровнях. Последняя встреча у меня была буквально позавчера. Я опять объяснял коллегам из Брюсселя, что мы много говорим о безвизовом режиме, но на самом деле открытое небо имеет такую же значимость и важность для каждого украинца.
Дело не в том, что вы не будете платить за визу 30 или 40 евро, или же, что вы не будете ее получать, а просто поедете за границу. Вопрос в том, как вы будете ехать. С одной стороны, покупательная способность населения упала, и оно не готово платить высокие цены. С другой стороны, все же есть разница, когда рейс в ту же Вену или Париж стоит 500 или 300 долл., и когда он стоит 15 или 20 евро. На эту разницу, в принципе, можно два дня провести в Париже.
Насколько я понимаю, основная преграда состоит в вопросе Гибралтара?
Это фактически единственный юридический камень преткновения, который сейчас есть. Европейцы признают, что, собственно, проблема Гибралтара стала неожиданным для них вызовом. Много решений внутри Еврокомиссии заблокированы именно из-за этого. То есть это не только украинский — это европейский вопрос.
В то же время такой ответ нас не удовлетворяет, и мы опять-таки подчеркиваем, что это внутренняя проблема Европейского союза. У нас есть твердая политическая договоренность между Украиной и Европейским союзом, что такое соглашение будет. Еврокомиссары неоднократно нам обещали, как и политики Испании и Великобритании, что этот вопрос будет решен. Мы хотим от них результата. Поскольку одно дело —декларации, а другое дело — конкретный факт.
Как министерство собирается реформировать “Укрпочту”, которая не выдерживает конкуренции со стороны частной “Новой почты”?
По “Укрпочте” начата корпоратизация. У меня как раз должна состояться встреча с руководством, чтобы в рабочем режиме обсудить, как движется процесс. Надеемся, что в этом году работа пойдет быстрее. Тем не менее “Укрпочта” впервые за последние несколько лет завершила прошлый год с прибылью.
Когда министр Пивоварский в декабре прошлого года написал заявление об отставке, вы решили уйти вместе с ним. Вы отозвали свое заявление, когда Пивоварский вернулся в Кабмин?
Там немного другая ситуация. Перед тем как сделать заявление о намерении уйти в отставку, между собой мы договорились, что я в любом случае остаюсь до момента назначения нового министра, после увольнения Пивоварского. И остальная команда готова была оставаться столько, сколько будет нужно, чтобы передать дела новым людям. Так как делать что-то, потом молча бросить, развернуться и уйти – не в нашем стиле работы.
Поэтому заявления я тогда не писал. В то же время мы остаемся командой, мы работаем по тем же самым командным принципам. И сейчас, во время отпуска Пивоварского, я делаю все возможное, чтобы работа шла логическим путем.
В случае, если слухи подтвердятся и Пивоварский после отпуска действительно уйдет в отставку, вы уйдете из министерства, когда придет новый министр?
Давайте будем исходить из того, что будет. Мы также твердо уходили в декабре. Потом у Андрея Пивоварского был разговор с руководством государства о том, что возникла серьезная политическая ситуация, нужно остаться и помочь стране.
Посмотрим.
Вчера (прим. — интервью проводилось 18.03) была пресс-конференция новосозданного общественного объединения, в состав которого вошли члены Кабмина, народные депутаты, активисты. В частности, и вы. Расскажите подробнее об этом объединении.
Собственно, эта идея витала в воздухе уже давно. Наверное, с ноября-декабря прошлого года. Идея состоит в том, что, скажем, все хорошие люди должны объединиться вокруг реальных дел. У нас был ряд разговоров с заместителями министров относительно того, в каком направлении развивается страна. И как оказалось, проблемы у всех одни и те же. Желание работать есть, понимание процессов есть. Были заявления отдельных заместителей министров относительно того, что необходимых изменений в стране не происходит.
И вчера мы выступили с совместной инициативой. Это так называемое заявление 33 — депутатов Верховной Рады, членов Кабинета Министров, экспертов — относительно их видения реформ, и о том, что реформы должны быть настоящими.
Сейчас мы работаем над программой действий, которую будем готовы предложить обществу. Мы все очень разные, но объединились вокруг страны. И у нас уже есть достижения.
Сейчас это является общественным объединением, я правильно понимаю?
Пока что это общественная инициатива, платформа единомышленников. Посмотрим, каким образом возможно институционализироваться в будущем. Но я искренне уверен, что времена, когда политические партии набирали в свой состав по принципу моды или популярности то звезд эстрады, то спортсменов, то просто непонятно кого, должны отойти. Исходя из общения со многими представителями партий, можно говорить о том, что с кадровым потенциалом у них проблемы.
Мы также показали обществу, что в Украине уже есть сформированная команда, которая умеет работать. Нам не нужно приглашать кого-либо из Швейцарии и платить им зарплаты. Здесь есть украинцы, которые готовы честно и искренне дать хороший результат для страны.
То есть можно ожидать, что рано или поздно будет трансформация в политическую партию?
Я не готов сейчас это утверждать. Мы договорились о том, что у нас есть совместная платформа. Даже этот манифест, который мы задекларировали ранее, рождался долго. Это был результат общей дискуссии, консенсус.
На самом деле у нас твердая позиция, что мы не против кого-то. Мы просто хотим делать те вещи, которые можно и нужно делать.
